Экспертное мнение

Булат Нигматулин, заместитель генерального директора Института проблем естественных монополий:
Параметры Генсхемы размещения объектов электроэнергетики до 2020 г., так называемая ГОЭЛРО-2 – полная чушь! Запланировано построить до 220 ГВт. Это не соответствует ни нуждам экономики, ни реальным возможностям по ресурсам. К тому же надо учитывать кризис. А неверные ориентиры и бизнес сбивают, и руководство государства. Для исправления ситуации надо кардинально пересмотреть основные параметры Генсхемы.
Темпы роста ВВП соизмеримы с темпами роста потребления электроэнергии и соотносятся как 1 к 0,34, а заложена пропорция 1 к 1. Разработчики – непрофессиональные и необразованные люди, они не учли, что в ближайшие годы структура российской экономики не изменится и вряд ли будут построены энергоемкие производства, а при внедрении технологий энергосбережения, к чему нас призывают, потребление энергии упадет еще ниже. Все цифры завышены раз в пять, что тоже повышает цену электроэнергии. Например, сразу поднялись цены на будущее оборудование.
Чубайс сделал чудовищную вещь: хочешь новое производство – заплати тариф на будущую генерацию и на подключение. В результате тарифы для всех – от мельчайшего бизнеса до населения – подскочили с 3 до 4,5-5 рублей. Это на корню губит новые производства. Россия, лидер в экспорте газа и нефти, стала самой дорогой из развитых стран по ценам на электроэнергию.
Вместо избыточного строительства новых мощностей надо вкладывать средства в модернизацию имеющихся, в частности, в строительство газотурбинных блоков, которые в комбинации с имеющимися паротурбинными блоками дают экономию топлива на 50%.
Угольных станций в европейской части всего три – Череповецкая, Невинномысская, Новомосковская. Они погоды не делают. На газовых, дающих стране больше половины всей электроэнергии, стоят устаревшие блоки, поэтому мы сжигаем в полтора раза больше газа на киловатт-час, чем, например, в Европе и Америке.
Есть проблема и в том, что заказчики должны согласовывать технические задания с поставщиками оборудования. Нужно ввести типизацию заказов на оборудование со стороны ОГК и ТГК, чтобы энергомашиностроители делали одинаковые по техническим характеристикам турбины, генераторы и котлы, а не согласовывали каждое техзадание с отдельно взятым заказчиком. Это позволит перейти от единичного выпуска оборудования к его серийному производству. Поясню: вот есть конкурсы красоты, и там четкие стандарты, пресловутые 90-60-90. Рост, к примеру, 175 см, вес 55 кг. Ну да, допускаются отклонения, и неважно, блондинка девушка или брюнетка, но в целом критерии есть, и, скажем, дама с пышными формами в список участниц не войдет. Надо прописать стандарты и для энергооборудования.


Василий Тиматков, руководитель отдела исследований машиностроительных отраслей Института проблем естественных монополий:
Я постараюсь кратко обрисовать текущее состояние энергетического машиностроения. По итогам прошедшего 2009 г. можно сказать, что мировой кризис не сказался значительно. По каким-то отдельным видам оборудования даже рост есть. Колебаний значительных нет, есть разброс - как в плюс, так и в минус, как обычно по итогам года, но в целом ситуация стабильная.
Что касается финансовых показателей, то они еще не подведены, но по промежуточным показателям видно, что значительного ухудшения финансовых результатов нет.
Всё это было достаточно предсказуемо, поскольку еще до начала кризиса в 2008 г., большинство предприятий энергетического машиностроения сформировали производственную программу на достаточно длительную перспективу.
Что касается производственных мощностей, их соотношения с объемами внутреннего рынка, то здесь значительный разрыв в части удовлетворения спроса на комплекты оборудования для электростанций. Общие производственные мощности – это 6-7 ГВт в год. Но с учетом того, что в проекте Генсхемы заявлено 9-10 ГВт в год – определенно спрос превышен и не может быть удовлетворен.
Что касается конкурентоспособности оборудования, то здесь мало что изменилось за последний десяток лет. Основной вал – производство турбин. Есть отставание по параметрам пара для тепловой энергетики, и по парогазовым блокам, по газовым турбинам, производство которых вполне может организовать и российская промышленность.
Что касается стратегии развития энергетического машиностроения, разработанной нашим институтом в 2008 г., то она была разослана в министерства и ведомства, в 2009 г. доработана с учетом замечаний, сейчас находится в министерстве промышленности и торговли, и в ближайшее время будет внесена в правительство.
В настоящий момент единственным, так и не снятым замечанием, поступившим из министерства энергетики, является несоответствие параметров, заложенных в стратегию, тем параметрам, по которым корректировалась Генеральная схема развития энергетики. А также положения несуществующего документа «Государственно-техническая политика в электроэнергетике».
В стратегии основной проблемой энергетического машиностроения была разорванность информационного цикла, который позволяет на объемах продаж разработать достаточно средств, чтобы внедрить разработку новых, более конкурентоспособных видов оборудования, и тем самым совершить очередной шаг в стратегическом развитии.
Основная идея, заложенная в стратегии – разорвать порочный круг низкого объема продаж и низкой конкурентоспособности, предоставить структуризацию заказов от потребителя. Нужна четкая государственная политика. Если мне память не изменяет, в проекте Генсхемы в 2008 г. около 80 разных блоков было предусмотрено. Сгенерирован спрос на значительное количество различных типов турбин, причем серийность каждой из них лежала в пределах десяти единиц, а то и пяти. Не приходится рассчитывать на то, что генерация позволит резко повысить серийность производителям оборудования.
И второе – нужна поддержка внутреннего спроса на российское энергооборудование. В этой части стратегией предусмотрено субсидирование процентной ставки по кредитам, полученным генерирующими компаниями и потраченными на производство отечественного оборудования.
Кроме того, предусматривается разработка мер для стимулирования приобретения новых видов оборудования. Например, создание пилотных проектов при государственной поддержке для демонстрации возможностей отечественных производителей оборудования.


Владимир Джангиров, заместитель председателя комитета Торгово-промышленной палаты РФ по энергетике и стратегии развития ТЭК:
Мы не боремся ни за рынок, ни за отечественное оборудование. Нужна стратегия. Нужна программа, в которой все будет расписано: кто строит станции и в какие сроки, кто финансирует, кто поставляет оборудование, кто, наконец, контролирует все эти процессы.
Людям не важно, сколько газа и нефти добывается и продается, их интересует повышение качества жизни, и здесь главный вопрос – когда же в домах будет свет и тепло по приемлемым ценам, а на заводах чтобы «крутилось» оборудование...
Посмотрите, что сейчас творится. Рынок заполняет Китай, а нам не нужны инструкции на китайском языке. Они приехали, построили и уехали. Они за год могут построить треть мощностей всей России. А сервис? Кто все это будет обслуживать?

Василий Тиматков:
Я не скажу, что китайское оборудование лучше, оно подчас уступает и российским аналогам, и продукции других зарубежных производителей. Но оно намного дешевле, а в России не разработана ценовая политика.
И второе. Мало сформировать заказ. Многие зарубежные компании закладывают в цену оборудования и обслуживание станций на 15-20 лет. А российские производители не готовы посчитать цену вместе с сервисом.

Инна Калиберда, Заместитель директора по научной работе ФГУ «НТЦ Энергобезопасность»:
Исключить техногенные аварии невозможно. Поэтому надо найти разумный баланс между ценой производства, выгодой и приемлемым уровнем риска возможной аварии.
Для пересмотра нормативно-технической документации в сфере безопасности эксплуатации электростанций необходима отдельная организационная структура и финансирование.
На сегодняшний день число нормативных документов, применяемых для регулирования безопасности энергообъектов, огромно.
Так, в одной только сфере электроэнергетики применяются нормативные правовые акты и документы в количестве более трех тысяч штук. Кроме этого, существует масса других документов различных министерств и ведомств, действие которых прямо или косвенно затрагивает деятельность в сфере электроэнергетики. Большая часть этих документов имеет статус рекомендательных, и они не могут непосредственно применяться в качестве регулирующих документов при осуществлении надзорной деятельности за безопасностью в электроэнергетике. Однако они могут представлять собой необходимую нормативно-правовую основу для нормотворчества в этой области.
При детальном рассмотрении выясняется, что совершенно недостаточно документов для ведения собственно надзорной деятельности, развития теплоэнергетики, проектирования и строительства новых энергоблоков и прочего. Большинство документов касается вопросов ведения эксплуатации, продления срока службы установок, контроля металла, охраны труда.
Задача по пересмотру и актуализации действующей нормативно-правовой базы, по унификации нормативных документов в отношении различных типов поднадзорных объектов, разработке эффективной системы законодательных, нормативно-правовых актов и организационно-методических документов является приоритетной на настоящий момент.
Отсутствие системы обязательных нормативных документов приводит к тому, что размывается само понятие нормативного регулирования безопасности. Отсутствует возможность легитимно применять меры уголовной и административной ответственности за неисполнение требований нормативных документов.
Во всем цивилизованном мире нормативные документы органов регулирования безопасности четко определяют, ЧТО должно быть сделано для обеспечения безопасности в той или иной отрасли промышленности или сфере деятельности. Вопрос о том, КАК это сделать – решается самой промышленностью или субъектами отрасли.
Учитывая, что все объекты электроэнергетики попадают в сферу действия Федеральных законов «О промышленной безопасности опасных производственных объектов», «Об электроэнергетике», можно отнести к одной и той же сфере национальной экономики, например, атомные электрические станции, гидравлические станции, другие электрические станции, электрические сети и другие объекты энергетики. Это сложные технические объекты, системы которых тесно взаимосвязаны технологическими процессами, отказы и нарушения в системах и элементах систем которых могут являться источниками взаимообусловленных отказов, инцидентов и аварий. Подход к такого рода объектам с позиций безопасности отдельных технических устройств, составляющих эти объекты, как это делается сейчас в целом по энергетике, по крайней мере, недостаточен, а в большинстве случаев и небезопасен. Этим объектам свойственны практически одинаковые виды рисков аварий и инцидентов.


Сергей Пикин, Директор Фонда энергетического развития:
Например, в Сибири объективно необходим ввод новых ресурсов, новых источников энергии: либо это Богучанская ГЭС, либо другие тепловые станции, которые должны закрыть плановый дефицит энергии в связи с потерей генерации Саяно-Шушенской ГЭС.
Станция была большим источником генерации в Сибири и имела не только значение для выработки энергии, но была и большим источником резервов.
Сейчас в стране половина площадок не освоена должным образом. Нужны механизмы, которые гарантируют российскому частному бизнесу, что инвестиции окупятся в течение определенного периода. Но ведь нет дисциплины в выполнении инвестпрограмм, сроки вводов мощностей сдвигаются. Нет ответственности за срыв, не прописан порядок взимания штрафов. Должна быть четкая позиция на уровне государства, проработанная не только в виде федеральных законов, но и в части механизма их реализации. Механизмы финансирования, которые предполагали бы, с одной стороны, что инвестор, вкладывая деньги, мог бы всегда продавать свою энергию, имея либо субсидии, либо преференции, и его инвестиции бы окупались. Если такое будет происходить, то у нас будет очередь инвесторов в энергетику.
Например, долгосрочный рынок мощности в электроэнергетике, который должен заработать с 2011 г., дает гарантию инвесторам, строящим станции в рамках договоров на поставку мощности: им гарантированы отбор и оплата новой мощности. Однако есть несоответствие: 15-летний срок, учитываемый при расчете возврата капвложений, не соотносится с семилетним гарантированным периодом, установленным для оплаты новой мощности.
Второй вопрос – спор между генераторами и потребителями: сколько должна стоить электроэнергия. У каждой стороны свои весомые аргументы.
Надо иметь представление, что будет с экономикой через 15-20 лет, а не видеть лишь ближайшую перспективу лет на пять. Сейчас модернизация станции обходится порой дороже, чем строительство новой, поэтому инвесторы не спешат вкладывать деньги в повышение энергоэффективности, на замену оборудования, им проще закрыть станцию. Надо наказывать рублем тех, кто пользуется устаревшим энергооборудованием.


Татьяна Алексеева, EnergyLand.info
Ссылки по теме:
Безопасность и риски создания и функционирования объектов энергетики (презентация)
Решения для обеспечении эффективной генерации в условиях диспетчеризации (GE Energy, презентация)
О концепции обеспечения надежности в электроэнергетике (презентация)
Оценка и анализ надежности и рисков энергетических объектов по данным отраслевой статистики (презентация)